Вследствие неврологических побочных эффектов антипсихотические препараты противопоказаны детям

В качестве невролога и детского невролога, в своей практике я постоянно сталкивался с неврологическими осложнениями при приеме психиатрических препаратов, особенно типичных и атипичных антипсихотиков (зипрекса, риспердал, сероквель, абилифай, геодон).

Я наблюдал проходящие и постоянные дискинезии (когда это становится постоянным и неборатимым, мы называем это “поздней дискинезией”). Были острые и хронические кривошеи, Были острые глазовращающие кризы (вынужденные движения глаз, вверх чаще, чем в стороны). Я встречался с вынужденным закрыванием глаз и морганием, которое ошибочно называли “синдромом Туретта” - и которое было не идиопатическим, а иатрогенным ( возникшим вследствие врачебного вмешательства). Были острые и хронические, крайне мучительные для пациента дискинезии мускулов языка, рта и лица. Были синдромы Паркинсона – которые следует отличать от идиопатической болезни Паркинсона. Были случаи бульбарного паралича или бульбарных дискинезий, которые приводят к одышке, пневмонии и смерти – особенно у пожилых пациентов в домах престарелых. Были случаи инсультов, связанные с началом приема препаратов. Наиболее частыми были поздние дискинезии, проявляющиеся после месяцев или лет, проведенных на антипсихотиках – не преходящие, уродующие, мучительные, и порой настолько острые и постоянные, особенно у пожилых людей, что человек умирал от истощения.

Я почти упустил злокачественный нейролептический синдром – обычно летальный, как это следует из названия, который следует отличать от сходного с ним клинически “серотонинового синдрома”, который вызывается абсолютно другой группой психиатрических средств – антидепрессантами группы СИОЗС. Список неврологических побочных эффектов, который я составил, далеко не полон. Однако этот список, я уверен, знаком каждому неврологу.
Почему до сих пор неврологи, хорошо понимая неврологические ужасы антипсихотических препаратов, не выступают против, если эти же самые уродующие и иногда смертельные побочные действия сегодня наблюдаются у многих детей нашей страны вследствие исключительно психиатрических показаний – которые не являются действительными заболеваниями вовсе? Одно дело – предлагать взрослому делать выбор в пользу таких препаратов, и совсем другое – психиатрам и врачам всех видов, как это сегодня происходит по всем США, назначать антипсихотические препараты абсолютно нормальным детям. Это должно быть вне закона.
Я не перечислил многих соматических побочных эффектов приема этих препаратов, таких как морбидное ожирение, гиперхолестеринемия, гипертриглицеридемия, повышенное кровяное давление, диабет, гинекомастия (часто требующая хирургического вмешательства), пролактинсекретирующие аденомы. Я не перечислил их ранее потому, что считаю: одних только неврологических побочных эффектов достаточно для того, чтобы отказаться от назначения антипсихотических препаратов детям.

Имеется ли у ребенка один либо несколько “химических дисбалансов” мозга, или он абсолютно нормален, или у него диффузная энцефалопатия, проявляющаяся в умственной или двигательной отсталости, назначение антипсихотиков, со всеми их побочными эффектами – не что иное как симптоматическое “лечение”. Лечение, которое дается слишком высокой ценой, чтобы оправдать какого бы то ни было врача. Назначение неврологически нормальным детям антипсихотических препаратов – это преступление. Это такое действие, которое необходимо признать уголовным преступлением.

Преступная наркотизация нормальных детей, имеющих проблемы или создающих проблемы

Пациентов и их родителей часто вводят в заблуждение в отношении линии поведения врача – иногда это происходит намеренно. Едва ли этому можно найти лучший, более красноречивый или поразительный пример, чем психиатрия. Каждое из числа надуманных в психиатрии расстройств называют «заболеванием» или «химическим дисбалансом» мозга – в надежде на то, что пациенты и их родные поверят, что это именно так, и что они согласятся принимать «химическое уравновешивание» в виде пилюль, которые неизменно им назначаются. Вдумайтесь, 91 % детей, которые посещают детского психиатра, уходят от него с рецептом на один или более препарат. Возможно ли подобрать лучшую иллюстрацию для понятия «наркоторговец»? То, что это правда, хорошо известно в медицинских кругах. Это также широко принято – принято потому, что то, что они делают, и что практикуется сегодня многими в медицинской профессии – в неврологии, детской неврологии, педиатрии, семейной практике – представляет собой гарантию финансового успеха засчет превращения в «пациентов» каждого нормального ребенка или взрослого, младенца или пожилого человека, который оказался в кабинете.

Джудит Уорнер пишет о том, что «антипсихотик «риспердал», оглушающее мощное успокоительное с серьезными, иногда смертоносными побочными эффектами», «ныне широко назначается детям с расстройством дефицита внимания с гиперактивностью»(Tough Choices for Tough Children. Judith Warner, The New York Times November 20, 2008). Она явно не понимает того, что для СДВГ так и не был доказан статус заболевания – это с самого начала и по сей день был обман. Это также означает, что никогда у детей, о которых говорят, что они имеют СДВГ, не обнаруживали и не доказывали ничего, кроме биологической нормальности – а значит, не было и правомерной необходимости медикаментозного лечения. Биполярное расстройство также не является биологическим отклонением от нормы – таким, которое следовало бы приводить в норму или приближать к ней посредством препаратов или любых физических или медицинских мер, таких как психохирургия либо электросудорожная терапия.

Учитывая, что и СДВГ, и биполярное расстройство не являются отклонениями ил заболеваниями, которые можно биологически обнаружить или продемонстрировать, и что не существует тестов, способных обнаружить такую ненормальность, следует сделать вывод о том, что применение антипсихотиков – это не что иное как симптоматическое лечение, химически повреждающее и ограничивающее функции мозга, и что врачи, которые с самого начала знают, что не имеется физического отклонения или заболевания, должны предстать перед правосудием за назначение таких препаратов нормальным детям, - препаратов, которые, учитывая отсутствие биологической болезни, являются ядами, коварными, смертоносными ядами.
Уорнер права, когда говорит следующее: «Я думаю, то, что происходит – это детям с большими проблемами дают большие и плохие таблетки, потому что никто на сам деле не понимает, что с ними делать». Их большие проблемы, однако, - эмоциональные и поведенческие, а не медицинские. Этими словами Уорнер показала, что здесь нет на диагноза, ни лечения, а имеется пародия на медицинскую практику, пародия на диагноз и лечение, которыми исчерпывается биологическая психиатрия и каждое из ее утверждений о «заболевании», «диагнозе» или «лечении».
Поскольку психиатрический диагноз – всегда называние «заболеванием» изобретенного расстройства из «Руководства по диагностике и статистике» (DSM), в то время как ни одно из них таковым не является, а выписывание препарата или препаратов – это и есть предназначение изобретенного «заболевания», психиатры должны ожидать стигматизации, на которую жалуется Томас Инсел (Thomas R. Insel), директор Национального института психического здоровья (NIMH). Учитывая, что именно NIMH направляет разработку психиатрических «заболеваний», как никто другой, они весьма заслуживают не только стигматизации, но и уголовного преследования.

9 сентября 2008 года я направил доктору Инселу письмо с запросом «выслать мне ссылку/цитату на публикацию в научной литературе, доказывающую, что шизофрения - это заболевание, существование которого подтверждено соответствующей физической ненормальностью (макроскопической, микроскопической или химической) либо ненормальным фенотипом, как это было объявлено в газете «Нью-Йорк таймс» [Gene-Hunters Find Hope and Hurdles in Schizophrenia Studies, by NICHOLAS WADE July 31, 2008, NY Times] докторами Дэвидом Голдстайном и Кэри Стефансон». Доктор Инсел поручил ответить своему сотруднику, не врачу, Роберту К. Хайнсену, который в ответе не предоставил научных или медицинских доказательств тому, что шизофрении соответствует поддающее демонстрации физическое отклонение, то есть заболевание. Вскоре, однако, мы получили более научный и правдивый ответ их Агентства Здравоохранения Канады (Health Canada), канадского аналога нашей Администрации по пищевым продуктам и лекарствам.
Не так давно я посоветовал отцу 12-летнего канадского мальчика, которого распоряжением суда подсадили на несколько препаратов одновременно, направить в агентство здравоохранения Канады (Health Canada) запрос о том, является ли СДВГ действительным заболеванием, имеющим макроскопическое, микроскопическое или химическое отклонение от нормы, которое позволяет провести его объективное диагностирование. Сказать, что ответ, полученный от Директората по терапевтическим продуктам этой службы (Therapeutic Products Directorate, Holland Cross, Tower “B,” 6th floor, 1600 Scott Street, Address Locator # 3106B, Ottawa, Ontario) за номером K1A OK9 от 20 ноября 2008 был красноречивым, значит не сказать ничего.
Вот как он выглядит:
“Дорогой г-н V.,
Спасибо за Ваше письмо от 24 октября 2008 года в адрес министра здравоохранения, с запросом о статусе СДВГ (синдрома дефицита внимания с гиперактивностью) в качестве заболевания. Я отвечаю от лица министра. Для умственных/психиатрических расстройств в целом, включая депрессию, тревожность, шизофрению и СДВГ, не существует подтверждающих макроскопических, микроскопических или химических отклонений, которые было бы можно оценить с помощью объективных физических исследований. Напротив, диагнозы предполагаемых психических состояний описываются строго в понятиях образцов симптомов...” Суприя Шарма, врач, магистр общественного здравоохранения, член Королевского колледжа врачей Канады, генеральный директор [Директората по терапевтическим продуктам].

Неожиданно, мы получили из официального медицинского источника признание абсолютно мошеннического характера всех заявлений психиатров о том, что они диагностируют и лечат “заболевания”. Они не делали подобных заявлений до того, как в 1948 году “нейропсихиатрия” раскололась на две официальные специальности – психиатрию и неврологию. Эпоха психофармакологии с её распродажей психиатрии на нужды фармацевтической промышленности еще не наступила. Сегодня у нас имеется “психиатрическое равноправие” - законодательное соучастие, на наивысшем уровне в государстве, в подсаживании всех нормальных, создающих проблемы или испытывающих трудности детей и взрослых в США и (если их намерения соответствуют планам) по всему миру.

Психиатры не наивны. Они тоже посещали медицинские ВУЗы, как и все остальные врачи. Они вполне понимают, что является заболеванием, а что им не является. Ребекка Рили из Галла, штат Массачусетс, скончалась вследствие такого мошеннического диагностирования и отравления – диагностирования, которое послужило единственным оправданием для назначения многочисленных психиатрических препаратов, убивших ее в возрасте четырех лет. Ребекка была здоровой девочкой в возрасте 28 месяцев, когда ей диагностировали СДВГ и биполярное расстройство, и посадили на вредоносный, но прибыльный коктейль из клонидина, депакота и сероквеля – атипичного антипсихотика, похожего на риспердал.

Доктор Эллен Лебенлафт, глава секции биполярных расстройств составе Программы расстройств настроения и тревожности в Национальном институте психического здоровья, как утверждается, обнаружила около ста детей, у которых, как она считает, имеется острая дисрегуляция настроения (вслушайтесь в это – “острая дисрегуляция настроения”). Утверждается, что 90 процентов подпадают под критерии СДВГ или расстройства оппозиционного настроения (непослушания). Шестьдесят процентов – серьёзной тревожности. Двадцать пять - глубокой депрессии. “Эти дети с острой дисрегуляцией настроения столь же больны, как биполярные дети. У них имеется серьезный дефект, - заявляет она, - легко увидеть, почему людям кажется, что вы должны принимать препараты”.
Болезнь? Или болезни? Неважно, согласно маркетинговому плану, каждое служит “оправданием” для назначения – или выписывания не по назначению - одного или более препаратов, ни один из которых не приводит в норму отклонение/болезнь.
Почему? Потому что, для начала, не было заболевания.

Уорнер демонстрирует, что она глубоко индоктринирована, или куплена и отрабатывает вознаграждение. Она пишет: «Вопрос о том, как называть этих детей – горячий вопрос, и в ближайшем будущем он будет становиться все горячее, вместе с развитием дискуссий о том, должна ли для них создаваться новая диагностическая категория в DSM-5, или нужно изменить существующую…» Это то, во что превратилась диагностика в «биологической» психиатрии – вешай ярлык и подсаживай на пилюли! Однако в мире нравственной, научной медицины, частью которой психиатрия себя провозглашает, первый вопрос, который предполагает обязанность постановки диагноза, таков: «Присутствует ли объективное отклонение – макроскопическое, микроскопическое или химическое, да или нет?» Если нет, то нет и заболевания. И постановка таких вопросов, как «какое заболевание?», «что его вызывает?» «каково лечение?», неправомерна.

Уорнер призывает нас не морализировать по поводу этих детей и употребления ими психиатрических препаратов, как если бы эти дети сами искали эти вещества и сами принимали их. Эти нормальные дети, их семьи, целые слои населения были обмануты, их объявляли «ненормальными» (больными), а затем им навязывали прием предписанных веществ. С точки зрения медицинской практики – это чистое, очевидное предательство. Более того, как делает ясным эта статья со всеми «новыми» диагнозами, по всему миру это продолжается в отношении миллионов или десятков миллионов, при том что психиатрия неспособна изобретать «заболевания» и штамповать рецепты достаточно быстро.
Наконец, Уорнер бранит «критиков биологической психиатрии, для которых хорошее применение препаратов - не использование препаратов вовсе», а также «критиков нынешней культуры воспитания, которые убеждены, что всякая агрессия, беспокойность и неподдающееся контролю поведение, которые психиатры называют «психическими заболеваниями», в действительности, не что иное как состояние «затянувшейся инфантильности», вызванное неэффективными воспитательными мерами».
Что ж, психиатрия не может полагать, что разновидности поведения – это заболевания. Они обязаны доказать это.
Две трети шизофреников, которые не получают антипсихотических препаратов, испытывают ремиссии; среди тех, кто их получает - одна треть. Повышенная смертность среди потребителей препаратов характерна для каждой возрастной группы – и детей, и взрослых и пожилых. Наблюдаемые же макроскопические и микроскопические изменения в мозге нельзя объяснить иными факторами, нежели прием антипсихотиков, которые навязывает психиатрия.

Это яды, которые психиатрия связана обязательством представлять в качестве необходимого лечения для шизофрении, биполярного расстройства, СДВГ и психических заболеваний, которые пока только изобретаются. Они не излечивают ничего. Они не годятся для приема людьми.

На рекомендации британского Национального института здоровья и качества клинической помощи (NICE) в отношении лечения СДВГ

Натали Уилмэн Ответственный за переписку (Enquiry Handling)
Национальный институт здоровья и качества клинической помощи (NICE)
Level 1A | City Tower | Piccadilly Plaza | Manchester M1 4BD | United Kingdom
Tel: 44 (0)161 870 3137 | Fax: 44 (0)845 003 7785

Уважаемая госпожа Уилэн,

Письмо, которое я направил Вам, было опубликовано в разделе «Рекомендации NICE по лечению СДВГ» в электронной версии Британского медицинского журнала.

NICE следует безотлагательно пересмотреть свои указания с учетом фундаментального вопроса, который я поставил – является ли СДВГ действительным заболеванием, характеризующимся объективной, подтверждающей его физической ненормальностью

Недостаточно заявить, что лишь в «тяжелых» случаях СДВГ следует лечить, не предоставляя при этом доказательств тому, что СДВГ – будь то в мягкой, умеренной или сильной степени - является действительным, поддающимся объективной верификации заболеванием. Каковы доказательства тому, что СДВГ – действительное заболевание, (с имеющимся объективным отклонением – макроскопическим, микроскопическим или химическим, когда заболевание имеется, и в отсутствие которого заболевания нет?) Пожалуйста, предоставьте одну ссылку из научной медицинской литературы, согласно которой СДВГ – действительное заболевание с подтверждающим его макроскопическим, микроскопическим или химическим отклонением. Примеры:
(1) Maple Syrup Urine Disease. Menkes JH, Hurst PL, and Craig JM. A new syndrome: Progressive familial infantile cerebral dysfunction associated with an unusual urinary substance, Pediatrics 14: 462, 1954.
(2) Beutler, E, et al. A new genetic abnormality resulting in galactose-phosphate uridyl transferase deficiency, Lancet 1:353, 1965.

Хотя по вопросу СДВГ имеется обширная литература, Ваша публика заслуживает не меньше, чем хотя бы одну цитату/ссылку на научное сообщение, представляющее доказательство тому, что СДВГ – действительное заболевание, или, в отсутствие доказательства этому, - о том, что СДВГ не является заболеванием, и тогда рекомендацией должно быть не лечить вовсе – по крайней мере, не фармакологически.

И наконец, все связи членов комитета NICE c фармацевтическими компаниями на протяжении предшествующих десяти лет должны быть полностью раскрыты.

Искренне,

Фред Боман, врач

На статью «АППЛ предупреждает пять производителей препаратов в отношении рекламы лекарств от СДВГ»

FDA Warns Five Drugmakers Over ADHD Ads
Pharmalot, Ed Silverman
September 26th, 2008

Эд Силвермэн (Pharmalot, 26 сентября 2008) пишет: «… Пять писем-предупреждений вчера были разосланы Администрацией (АППЛ) различным производителям препаратов в связи с неполными, ложными или вводящими в заблуждение рекламными материалами для продвижения препаратов от СДВГ». «… АППЛ заявляет, что производители лекарств разными способами опускали существенные факты; преуменьшали серьезные риски; преувеличивали эффективность или делали необоснованные утверждения». Производители всегда будут пытаться подойти к пределу в своих рекламных утверждениях, нацеленных на врачей, и врачи склонны следовать их утверждениям», - заявил Лари Диллер, специализирующийся на поведенческих проблемах педиатр из Уолнат-Крик в Калифорнии. Диллер утверждает, что лекарства от гиперактивности используются чрезмерно, хотя он сам назначает их некоторым пациентам. «Когда утверждения преувеличены, начинается как чрезмерное прописывание, так и неправильное прописывание, а в результате детям причиняется вред», - заявил Дилер в интервью по телефону агентству «Блумберг Ньюс» 26 сентября 2008 года.
Кричащим умолчанием здесь является то, что для СДВГ, прежде всего, не был доказан статус заболевания (в медицине, заболевание – это физическая ненормальность, макроскопическая, микроскопическая или химическая). Не получив доказательства ненормальности, совет экспертов Консенсусной конференции по СДВГ в 1998 году мог заключить лишь следующее: «У нас не имеется независимого, достоверного теста для СДВГ, и не имеется данных, показывающих, что СДВГ вызван дисфункцией мозга». Делая сообщение по теме «Является ли СДВГ действительным расстройством?», Кэрри сделал вывод: «То, что … в США описывают как СДВГ, представляет собой набор нормальных поведенческих вариаций…» Ни СДВГ, ни любой иной психиатрический диагноз/«расстройство» с тех пор не были показаны в качестве действительного заболевания, имеющего, как это требуется, подтверждающего его физического отклонения. Коль скоро дело обстоит таким образом, любые исследования и любые лечебные меры, основанные на предположении о том, что СДВГ является ненормальностью/заболеванием, ошибочны. Вот почему то, что мы имеем сегодня – это не «ошибочное диагностирование» и не «чрезмерное выписывание», а полный, стопроцентный обман. Ни один ребенок, которому диагностировали СДВГ, не был ненормален/болен. Первой и единственной ненормальностью у них была интоксикация амфетаминами и другими психотропными препаратами, неизменно следующая за «диагностированием» СДВГ.
Процитированного выше Лоренса Дилера широко принято считать голосом в защиту умеренности, когда речь заходит о диагностировании и лечении этого несуществующего «расстройства». На странице 7 своей книги «На риталине: лечить ли мне своего ребенка?» Диллер пишет следующее: «До 1990 года мне требовалась, пожалуй, стопка из сотни рецептурных бланков каждые девять месяцев; к 1997 году я осознал, что теперь это одна стопка каждые три месяца», или приблизительно 400 рецептов на риталин за год. Едва ли это «умеренный подход», учитывая, что такой болезни не существует – что дети, для начала, нормальны.

Комментарии Фреда Бомана на статью "Schizophrenia Not Caused by Genes, Scientist Says"

(Шизофрения не вызывается генами, утверждает ученый)

Не имеется связи между шизофренией и генами, которые в наибольшей степени принято считать ответственными за это состояние. Так утверждает исследование, проведенное 23-мя исследователями из Австралии, Франции и США, и опубликованное в «Эмэрикэн джорнэл оф сайкайэтри». Начиная с 1970-х, психиатры спорят о том, что вносит больший вклад в развитие шизофрении: генетика или окружающая среда.

Фред Боман: Когда психиатрия утверждает, что психиатрические «заболевания» имеют генетическую природу, это означает, что ненормальный ген, гены или хромосомы имеют дефект, который приводит к физическому расстройству/заболеванию/ненормальности мозга. В отличие от психиатрии, в медицине сперва обнаруживают физическое отклонение, или расстройство, или заболевание, разрабатываются тесты, которые способны доказать наличие данного отклонения/заболевания/расстройства, и лишь после этого начинается поиск генов, ставших причиной такого состояния. Для начала, в психиатрии в отличие от всех остальных сфер медицины и патологии, не бывает объективного отклонения= расстройства = заболевания = ненормального фенотипа. Вместо этого психиатры называют заболеваниями различные наборы субъективных чувств и поведенческих проявлений, и проводят машинальные «изучения генома» которые всегда показывают «ассоциации», но никогда не обнаруживают достоверной причинно-следственной корреляции, потому что ни одно поведенческое состояние не является и не может быть вызвано одни дефектным геном или хромосомой. Эти состояния представляют собой нормальные, с медицинской точки зрения, проявления у любых индивидов, будь они в норме (свободны от заболеваний) или больны. Понимая тот факт, что они [психиатры] не доказали ничего, они создают массив притворно научных публикаций о таких ассоциациях и об иллюзиях заболеваний, что они называют «доказательствами». Обман рассыпается на том, что они неспособны, и никогда не будут способны объективно продемонстрировать фенотип заболевания/заболевание/расстройство/ненормальность.
В данном исследовании ученые изучили связь между наличием шизофрении и однонуклеотидными полиморфизмами – небольшими отклонениями в ДНК. Всего были изучены 433 полиморфизма у людей европейского происхождения.
«Мы не обнаружили заметных ассоциаций между шизофренией и однонуклеотидными полиморфизмами в 14 генах, представляющих большой интерес для данной области, - пишут авторы, - наши результаты убеждают, что, вместе взятые, обычные отклонения в ДНК в этих 14 генах едва ли объясняют большую пропорцию генетического риска возникновения шизофрении среди населения европейского происхождения».

Фред Боман: Не доказав ничего, они продолжают настаивать на провозглашении и дальнейших поисках «генетического риска», дефектного гена. Поверьте им в этом, и Вам не останется ничего, кроме как принять на веру существование физического отклонения/заболевания/фенотипа, вызванного «генетическим риском», который нам угрожает.
В передовице, сопровождающей исследование, Стивен Хэмилтон из Института генетики человека в Калифорнийском университете назвал это исследование «самым обстоятельным» на сегодняшний день рассмотрением связи между шизофренией и генетикой.
«Причина, что это новейшее исследование не обнаружило свидетельства тому, что это гены [вызывают шизофрению] состоит в том, что нет таких генов, - заявил Джэй Джозеф, автор книги «»Недостающий ген: психиатрия, генетика и бесплодные поиски генов», -. На протяжении 25 лет психиатрия искала ген шизофрении. Они продолжают терпеть в этом провал».
«Исследования так и не показали каких-либо связей между генами и шизофренией, - утверждает Мэри Бойл, заслуженный профессор клинической психологии из университета Восточного Лондона, - затрачены были огромные деньги и очень много времени. Ничего из этого не вышло. Если люди желают продолжать такое исследование, что ж, ладно».
Фред Боман: Они будут продолжать генетические исследования и всякого рода биомедицинские исследования не потому, что имеются действительные заболевания, которые необходимо исследовать, а для того, чтобы расширить объем своих притворных публикаций по биологической психиатрии, укрепляющих иллюзию того, что психиатрические диагностические категории – это отклонения = расстройства = заболевания = фенотипы болезней, в то время как в действительности таких вещей не существует. В том, что эмоциональные или поведенческие проблемы называют заболеваниями, а всех тех людей, которые имеют такие проблемы – «больными», мы получили величайший обман в сфере здравоохранения всех времен. СДВГ, о котором в 1970-х не слышали, и который сегодня превратился в эпидемию, охватившую семь миллионов человек, представляет собой прототипическую, наиболее успешную из всех изобретенных, надуманных, мошеннических заболеваний и эпидемий.
Однако, исследования генетики шизофрении скорее всего продолжатся, сказал Джозеф. «Многие люди посвятили свою жизнь генетике шизофрении. И теперь они не намерены разворачиваться на 180 и признавать, что были неправы»

На статью в "Эссошиэйтед пресс" от 22 августа 2008 года Children’s mental health law signed-Child who spoke at Statehouse later killed self.

Deval Patrick, Governor                                                                          
Massachusetts State House
Office of the Governor,  Room 360
Boston, MA 02133
Phone: 617.725.4005           
Fax:  617.727.9725 [отправлено губернатору 8/26/08]


Уважаемый губернатор Патрик,

Когда мы с Вами были детьми, учителя не диагностировали симптомов "тревожности" и "биполярного расстройства", эти симптомы не называли "химическими дисбалансами/заболеваниями", и не лечили введением в организм химикатов/препаратов/ядовитых средств, как если бы эти диагнозы были настоящими заболеваниями. (Во всей медицине, с знаменательным исключением психиатрии, расстройство/заболевание представляет собой макроскопическую, микроскопическую или химическую ненормальность; если ненормальности нет, значит, нет и болезни, имеется норма).
Тем не менее, сегодня в жизни Мэри Энн Тафтс и ее недавно умершей дочери Иоланды основным делом преподавателей были диагнозы "тревожности", "биполярного расстройства", "расстройства оппозиционного поведения" и прочее - учителей, обманутых и нацеленных не на то, чтобы получать детей, умеющих вести себя, внимательных, грамотных и образованных. Вместо этого, они преданы делу психиатрическо-фармацевтического альянса, заключающемуся в том, чтобы как можно больше детей получили ярлыки-диагнозы и были подсажены на препараты, как если бы это была медицина и наука, как будто этим предотвращаются действительные заболевания, и как будто они тем самым охраняют некую туманную категорию под названием "психическое здоровье". Нам сообщают, что Иоланда перепробовала препарат за препаратом, - антипсихотики, стабилизаторы настроения, противотревожные средства и литий. Некоторые из них вызвали у нее увеличение веса на 50 фунтов при росте полтора метра. Это, разумеется, не было для нее благом ни с точки зрения медицины, ни душевно. Спустя восемь месяцев после своего посещения Правительственного дома в связи с "Законопроектом Иоланды",  Иоланда Торрес совершила самоубийство.
 
Утверждается, что "Законопроект Иоланды" поможет обучать учителей, воспитателей и нянечек детских учреждений лучше определять проблемы с психическим здоровьем учащихся, и что в рамках государственной помощи Департамент дошкольного образования и обеспечения будет предоставлять консультационные услуги по поведенческим проблемам здоровья в рамках дошкольного образования и обеспечения, чтобы дети с психическими заболеваниями оказывались в поле зрения как можно раньше. Насколько они могут быть эффективнее в этом псевдонаучном назначении ярлыков-диагнозов, чем это происходит сейчас? Научат ли их более принуждающим мерам для того, чтобы вгонять в страх думающих, восприимчивых родителей, способных видеть обман, и понимающих, что психиатры не диагностируют действительных, реальных органических заболеваний/расстройств, и не делали этого никогда?    

Трудно представить, что в школах Массачусетса требуется больше психиатрического наблюдения, "диагностирования" и "лечения", чем сейчас, когда в общественных школах США 20% детей получают таким образом диагнозы и одно или более психиатрических лекарств, и 50-75% всех детей системе сиротских учреждений получают таким образом диагнозы и "лечебные меры" - как если бы личное несчастье сиротства было заболеванием.

В ваше и мое время, губернатор патрик, не было ни таких детских смертей, ни «заболеваний», ни «лечебных мер» применяемых к детскому населению. 

Где свидетельства тому, что еще больше психиатрического наблюдения, диагностирования и навязывания лечебных мер со стороны учителей улучшит что бы то ни было, не говоря уже о том, каков будет академический результат для детей в Массачусетсе и всех США?  

Не имеется доказательств тому, что любой из психиатрических диагнозов Иоланды был действительным заболеванием, или что любой из диагнозом Ребекки Рили, (четырехлетней девочки, умершей от передозировки психиатрических лекарств- прим. пер.) из Халла, штат Массачусетс, были действительными заболеваниями. Нет доказательств тому, что у них были какие бы то ни было действительные заболевания, за исключением интоксикации букетом психиатрических препаратов, обеспеченной псевдонаучными диагнозами, каждый из которых представляет собой оправдание для навязывания одного или более психиатрических препаратов, котрые именуют «химическим улаживанием» для «химического дисбаланса» в мозге, и каждый из которых представляет собой ужасающую фикцию. 

Дело обстоит так, что DSM ( руководство по диагностике и статистике) Американской психиатрической ассоциации – это чудовищная, абсолютно фиктивная деятельность, зловредный инструмент, чтобы оправдывать подсаживание на препараты миллионов абсолютно нормальных детей. Хотя доктор Джозеф Бидерман, находящийся на содержании слишком многих фармацевтических корпораций, чтобы упомнить каждую, не согласится со мной, дети не страдают и не умирают от неудовлетворенной потребности в большем количестве психиатрических диагнозов и и лечебных мер. Напротив, они умирают непосредственно вследствие этих диагнозов и "лечения". Трагично то, что даже сейчас мать Иоланды не понимает этого. Трагично то, что Вы и законодательное собрание Массачусетса также не понимаете этого. Иоланда, Ребекка Рили, и кто знает как много еще детей по всему штату и по стране умирают так, как никогда прежде, из за этого мошеннического, поддельного, вредного диагностирования и подсаживания на препараты там, где для начала нет фактического заболевания, а есть эмоциональные и поведенческие симптомы, которые не требуют ничего иного кроме терпеливого применения здравого смысла, любви, и человечности и полного отвержения упоминаний о психическом заболевании.

В первом издании руководства по диагностике и статистике (DSM-I) Американской психиатрической ассоциации (АПА) от 1952 года гомосексуальность рассматривалась как психическое расстройство. Однако согласно информации от таких исследователей как Эвелин Хукер и Кинси, АПА исключила гомосексуальность из числа психических расстройств в ходе голосования (как это проводится в психиатрии) 58-ю процентами голосов в пользу данного изменения. Нынешний DSM содержит диагноз "настойчивой и выраженной озабоченности по поводу собственной половой ориентации". Допустимо ли делать закон, который позволит судьям назначать в приказном порядке "химическое уравновешивание" для "химического дисбаланса" или по иному стигматизировать этих людей и попирать их гражданские права? То же самое относится и к заявлениям о психическом заболевании. Избежать вывода о том, что единственной ненормальностью/заболеванием/химическим дисбалансом, который присутствует у такого человека - это тот, который вызван введением в организм препарата или препаратов, неизбежно следующих за назначением мошеннического диагностического ярлыка - что составляет величайшее мошенничество во всей истории здравоохранения. 
Не может быть каких бы то ни было сомнений в том, что Ребекка Рили из Халла, массачусетс, скончалась не от вымышленных "психических заболеваний/расстройств", но от многочисленных психиатрических препаратов, которыми ее отравили (как, для начала, называть выписывание препарата, если отсутствует болезнь?). Родители Ребекки по сей день сидят в тюрьме по обвинению в убийстве, в то время как действительными виновниками являются гарвардские психиатры, которые создали и укрепили весьма прибыльную фикцию того, что детское биполярное расстройство - подлинное заболевание, для которого требуется лечение психотропными препаратами.   
Пока учителям самим запрещено делать диагнозы и предлагать препараты, они делают вот что: уговаривают, внушают, настаивают на том, чтобы родители учащихся, которых они "продиагностировали", обратились к врачу. Тем самым достигается тот же самый результат: ребенку ставится диагноз и назначается медицинское средство, как если бы учитель сам ставил диагноз и направлял ребенка и семью к психиатру, который, как он знает, назначит требуемое "химическое уравновешивание" - таблетку. При каждом из этих сценариев разрастается эпидемия психических расстройств и заболеваний, и вместе с ней - назначение психиатрических препаратов, по существу, отравляющих агентов, ядов, обнаруживаемых в крови, тканях и мозге - первая ненормальность/заболевание, которое действительно получает ученик, теперь уже пациент.
Только родители и семья должны принимать решение о том, следует ли и когда направлять ребенка к врачу или любому другому медицинскому специалисту, а работники образования могут лишь высказать свою точку зрения, и только.
Сегодня учительские массы, индоктринированные идеями "психического здравоохранения", требуют [от родителей] и оказывают на них давление, до тех пор пока их воля и коллективная воля психиатрической школы не будет исполнена. Данный законопроект - то, чего желают такая система образования и индустрия психиатрического здравоохранения. Он приведет к большему количеству диагнозов, большему числу детей, которых "лечат" и к большему числу смертей, таких как эта смерть и смерть Ребекки Рили.
Напишите или позвоните мне, если потребуются ответы на любые вопросы, которые могут у Вас возникнуть.
Искренне,
Фред А. Боман, врач

На рекомендацию статинов для детей в возрасте от восьми лет

New York Times

Редактору:

Re: 8-Year-Olds on Statins? A New Plan Quickly Bites Back, by Tara Parker-Pope, July 8, 2008

Бесстыдное, мотивированное наживой продвижение статиновых препаратов в отношении детей предвещает нужду в создании абсолютно новой ассоциации педиатров, состоящую из этичных врачей, которые свободны отстаивать интересы своего пациента, чего Американская академия педиатров больше делать не может. Американская академия педиатров и ее журнал PEDIATRICS оказались в кармане у фармацевтической индустрии задолго до публикации ими в 2000 году указаний по "диагностике " и "лечению" СДВГ - которыми они дали понять, что готовы жертвовать своими пациентами, а не защищать, помогать, лечить и делать то, что требуется для их пациентов и что наилучшим образом служит интересам пациента. Глядя на данное откровенное хищничество, а также на СДВГ и другие психиатрические "заболевания" - из которых заболеванием не является ни одно - должно быть очевидно, почему мы больше не можем содержать медицинскую систему, стремящуюся только лишь увеличивать выгоду, извлекаемую из каждого пациента, а также каждого подвернувшегося индивида в норме. Семь тысяч долларов с человека в год в Великобритании, Канаде, от трех до трех с половиной тысяч долларов с одного человека в год в Западной Европе, и это, напомню, включая 48 миллионов человек в США, которые это же самое время не имеют страховок или доступа к медицинским услугам, лишены всех сбережений, охраны здоровья и достоинства.

Fred A. Baughman, Jr., MD,
Автор книги THE ADHD FRAUD--How Psychiatry Makes "Patients" of Normal Children.

о паркинсонизме вызванном препаратами

Ann Wells
Agency for Health Care Administration
Bureau of Pharmacy

2727 Mahan Drive Mail Stop 38
Tallahassee, Fl 32308
 wellsa@ahca.myflorida.com

Дорогая г-жа Уэллс, 

В докладе в рамках Всемирного конгресса по болезни Паркинсона (18 апреля 2006, с. 36) врач Кэролайн М. Таннер сообщила о том, что риск проявления болезни Паркинсона/ синдрома Паркинсона в два раза выше среди людей, подвергавшихся воздействию пестицидов и гербицидов, таких как rotenone, paraquat и diquat, чем среди тех, кто не подвергся такому воздействию. Только в отношении одного токсина – МФТП (1-метил-4-фенил-1,2,3,6-тетрагидропиридин) – доказана способность вызывать болезнь Паркинсона.

Это не так! Доктор Таннер забыла упомянуть, что наиболее распространенная причина экстрапирамидальных синдромов, включая вызванные веществами болезнь Паркинсона/синдром Паркинсона, - это антипсихотические препараты, как типичные, так и атипические. Они как правило, вызывают разновидность болезни/синдрома Паркинсона, неотличимую от естественно возникающей болезни Паркинсона, наблюдаемой обычно у пожилых пациентов. Кроме того, эти препараты вызывают бесконечное разнообразие компульсивных движений, включая острые, подострые и перманентные дискинезии, дистонии, дисфагию, расстройства движения глаз, отклонения шеи в сторону и назад, а также акатизии и часто фатальный злокачественный нейролептический синдром.

Нас должно возмущать нарастающее употребление таких вредоносных, токсических препаратов как антипсихотики, подростками и детьми в США, для которого нет оправданий. Одно из исследований показало шестикратное увеличение количества рецептов, выписанных детям на антипсихотические препараты, между 1993 и 2002 годами (Arch Gen Psychiatry 2006:63:679-685). Восемнадцать процентов посещений психиатров детьми заканчивались назначением антипсихотических препаратов. Из них девяносто процентов составляли рецепты на один изх следующих антипсихотиков: клозапин, рисперидон, оланзапин, кветиапин. Ни один из этих препаратов не одобрен для применения у подростков и детей, и практически все они назначаются для поведенческих расстройств. Ни одно из этих не является расстройств не имеет определенного, диагностируемого, физического отклонения. В отсутствие физического отклонения, на которое можно направить лечение, остается симптоматическое лечение: давать препарат для того, чтобы увидеть, как он изменит субъективные эмоциональные чувства и поведение.


Психиатрическое подсаживание на препараты миллионов детей в этой стране из-за психиатрических «расстройств», ни одно из которых не является действительным заболеванием, - монументальное мошенничество и национальный позор. Просто представьте себе, если у Вас получается, абсолютно нормальных младенцев, школьников и подростков с такими психиатрическими «ярлыками» как «МДП» и «СДВГ» и со стигмой вызванного препаратами паркинсонизма или перманентными, пожизненными поздними дискинезиями. Это не «лечение», это преступление.

Ни один врач, находящийся на содержании у фармацевтических компаний, не свободен быть представителем интересов пациента, и врачи должны избегать такого положения. То же самое относится к психиатрам-ученым, которым могут дать задание обследовать пациента. Стало ясно, что фактически все академические отделы поддерживаются фармаиндустрией и контролируются индустрией.

Упомянутые здесь побочные неврологические эффекты типичных и атипических антипсихотиков составляют часть списка побочных эффектов этих препаратов, и это причина, достаточная для того, чтобы считать их неподходящими для употребления людьми, вне зависимости от возраста.  У людей всех возрастных групп хэти препараты способны также вызывать диабет, метаболический синдром, высокий уровень холестерина, чрезмерное увеличение веса, гиперпролактинемию, опухоли гипофиза, гинекомастию, гипертонию, злокачественый нейролептический синдром, бульбарный паралич, аспирационную пневмонию и смерть. Доказано, что у пожилых людей морбидность и летальность весьма возрастают. В добавок к этому, сотни людей всех возрастов умирают в государственных психиатрических больницах по всей стране, и при этом большая часть этой морбидности и летальности – продукт продолжительного воздействия антипсихотиков. Словно этого было недостаточно, обнаружились свидетельства тому, что возвращающиеся из Ирака ветераны с диагнозом «посттравматическое стрессовое расстройство» умирают от коктейлей психиатрических препаратов, в котором всегда содержатся антипсихотики.
«Медикэйд» разграбляется платежами за эти ядовитые вещества, которые никакими научными мерками невозможно представить в качестве безопасных и действенных средств для любой группы пациентов в возрасте до 18 лет. Именно это соображение, а не стоимость препаратов, должно побудить Вас исключить как типичные, так и атипические антипсихотики из Вашего свода лекарственных средств для всех пациентов моложе 18-ти.

Если у Вас остаются сомнения в отношении того, что я утверждаю о психиатрических диагнозах, которые не являются действительными заболеваниями в физическом и медицинском смысле, я предлагаю Вам написать президенту Американской психиатрической ассоциации доктору Кэролайн Робиновитц (American Psychiatric Association, 1000 Wilson Boulevard, Suite 1825, Arlington, VA 22209)
а также директору Национального института психического здоровья доктору Томасу Инселу (National Institute of Mental Health (NIMH), 6001 Executive Boulevard,
Room 8184, MSC 9663, Bethesda, MD 20892-9663) и попросить у них доказательства тому, что СДВГ или любой из их психиатрических диагнозов или «расстройств» является действительным заболеванием, имеющим, как это требуется в медицине, ненормальность макроскопическую (доступную наблюдению невооруженным глазом), микроскопическую (как в случае взятия биопсии или мазка Папаниколау) или химическую (как при диабете, подагре или фенилкетонурии). Они должны быть способны процитировать хотя бы одну публикацию/статью, описывающую доказательство тому, что рассматриваемая диагностическая категория является заболеванием в научном смысле этого слова. Таковых нет. Если Вы получите утвердительный ответ, я хотел бы взглянуть на него.

Искренне,

Фред Боман, врач


автор книги THE ADHD FRAUD--How Psychiatry Makes "Patients" of Normal Children   www.Trafford.com

Серия смертей ветеранов

Не так давно четверо американских ветеранов боевых действий – Дерек Джонсон, 22 года; Эндрю Уайт, 23 года; Эрик Лэйн, 29 лет; и Николас Эндикот, каждому из которых поставили диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство» и назначили в качестве лечения паксил, клопонин и сероквель – скончались во сне. Все четверо, как утверждается, в остальном были здоровы. (Julie Robinson, Charleston Gazette, May 24, 2008).

В условиях демократии у нас существует «право на информированное согласие». Закон наделяет врача обязанностью сообщать нам факты в отношении 1) диагноза 2) лечения. В отношении диагноза: имеется ли болезнь, или же ее нет? Если да, то какая болезнь? Если болезни нет, остается эмоциональное или психологическое состояние. В отношении лечения, врачи обязаны сообщать нам факты, касающиеся всех доступных лечебных мер, а не просто тех мер, которые они предпочитают. Выбор остается за нами. Это и есть информированное согласие.

Сообщили ли психиатры этим ветеранам и их семьям, что посттравматическое стрессовое расстройство, клиническая депрессия, и другие мифические психиатрические «диагнозы» - это «расстройства», «болезни» или «химические дисбалансы» головного мозга? Было ли это, согласно этим психиатрам, причиной, по которой им требовались психиатрические препараты? Если им говорили это для того, чтобы получить «информированное согласие» ветеранов на то, чтобы лечиться, то им лгали, и при этом им было отказано в праве на информированное согласие.

В действительности, в анналах медицины нет такой вещи как «психиатрическая болезнь». В 1948 году неврология и психиатрия стали двумя отдельными специальностями. Неврология занимается такими действительными заболеваниями как множественный склероз, опухоли мозга, эпилепсия, etc. Психиатрия занялась эмоциональными и поведенческими проблемами, которые не являются настоящими медицинскими заболеваниями. По определению, термины «расстройство» и «заболевание» означают, что имеется объективная физическая ненормальность. Чего никогда не бывает в психиатрии.

Однако в психиатрии сегодня стандартная практика заключается в том, чтобы говорить пациентам, что у них имеются «химические дисбалансы» головного мозга; «химические дисбалансы», для которых требуется химическое средство сбалансирования – пилюля. Во вступлении в DSM-IV, подготовленном Американской психиатрической ассоциацией (Introduction, page xxi, Definition of Mental Disorder), мы читаем: "Хотя это издание озаглавлено Руководство по диагностике и статистике психических расстройств, термин психическое расстройство, к сожалению, предполагает различие между "психическими" расстройствами и "телесными" расстройствами, что представляет собой редукционистский пережиток дуализма между телом и разумом. Неоспоримая научная литература доказывает, что имеется много "телесного" в "психических" расстройствах, и много "психического" в "телесных" расстройствах".

Здесь Американская психиатрическая ассоциация без страха и упрека заявляет, будто психиатрические диагнозы являются заболеваниями в той же самой степени, что и болезни, определяемые в других медицинских отраслях. Однако это делают только слова о «неоспоримой литературе», ни единой ссылки на доказательства в научных публикациях по медицине, показывающих, что хотя бы одна психиатрическая категория является действительным заболеванием, они не приводят.

Поскольку психиатрические диагнозы – это не настоящие заболевания, они должны быть психологическими или психиатрическими, а не медицинскими. Это означает, что они не могут повлечь за собой физические осложнения, включая смерть.

С другой стороны, все лекарства, включая даже пенициллин – это химические вещества внешнего происхождения, и это яды. Ключевой вопрос в медицине заключается в следующем: помогают ли они в большей степени, чем вредят? Среди тех препаратов, которые принимали четверо ветеранов, антипсихотик сероквель ядовит в наибольшей степени. Все антипсихотики имеют зловещее предупреждение в черной рамке: «пациенты пожилого возраста с психозом, обусловленным деменцией, в большей степени предрасположены к риску смерти» «Предупреждения/меры предосторожности включают: «злокачественный нейролептический синдром (обычно фатальный), «позднюю дискинезию» (постоянные эксцентричные движения лица, языка, головы, шеи, туловища) «церебрально-васкулярные проблемы», «проблемы сердечно-сосудистой системы», «диабет», «тучность», «гинекомастию» (образования на мужской груди, для которого требуется мастэктомия), «суицидальные наклонности», «ослабление восприятия температуры», «дисфагию» (трудности с глотанием), «аспирационную пневмонию» и «смерть».

Два других препарата – паксил и клопонин – это также вещества не без длинных списков собственных побочных эффектов. Чем больше препаратов назначается одновременно, тем меньше в этом науки и тем выше риск увечья и смерти. Только в психиатрии пациенты заканчивают многочисленными «диагнозами» (из которых ни один заболеванием не является) с многочисленным препаратами.

«Я хочу знать причины смерти», - заявил Рэй Джонсон, отец Дерека Джонсона. «Стэси сказала, что он был в порядке. Все было нормально. Он пожелал ей спокойной ночи и пошел в спальню». Определенно одно – это то, что он так и не проснулся.

Поскольку такой вещи как психиатрическое заболевание не существует, ни один из ветеранов, упомянутых в этой статье, не мог умереть от психического «заболевания». Методом исключения, можно прийти к выводу, что умереть они могли от препаратов - то есть, от назначенных им «лечебных мер» для несуществующих заболеваний.

Их близким следует начать свой скорбный поиск справедливости с писем президенту Американской психиатрической ассоциации, доктору Кэролайн Робиновитц (American Psychiatric Association, 1000 Wilson Boulevard, Suite 1825, Arlington, VA 22209), а также нынешнему директору Национального института психического здоровья доктору Томасу Инселу (National Institute of Mental Health (NIMH), 6001 Executive Boulevard, Room 8184, MSC 9663, Bethesda, MD 20892-9663), и попросить их представить доказательства тому, что посттравматическое стрессовое расстройство или любой другой из их психиатрических диагнозов или «расстройств» является действительным заболеванием, имеющим, как это должно быть в медицине, объективное физическое отклонение: макроскопическое (видное невооруженным глазом), микроскопическое (как в случае мазка Папаниколау или биопсии) или химическое, как в случае диабета, галактоземии или фенилкетонурии. Я предлагаю, чтобы они сделали это сейчас, направив копию своему сенатору Джею Рокфеллеру, а также сенатору Чарльзу Грассли.

Биполярное расстройство: эпидемия без заболевания

На передовицу в журнале "Newsweek" от 26 мая 2008 года "Growing Up Bipolar".

В передовой статье в номере журнала «Ньюсуик» от 26 мая 2008 года «Подрастая биполярным», Мэри Кармайкл описывает очередную психиатрическую эпидемию. Любой отчет об эпидемии должен содержать описание заболевания, которое эту эпидемию составляет, а также анализа или теста, с помощью которого эта болезнь устанавливается. Однако нигде в статье не имеется упоминания о физическом отклонении – макроскопическом (доступном наблюдению невооруженным глазом), микроскопическом или химическом, которое сделало бы его заболеванием. Каковы доказательства того, что Макс Блэйк, которому теперь уже 10 лет, ненормален физически или с точки зрения медицины?

Изобилуют симптомы. Макс не спит. Макс грустит. Макс хочет себя убить. Безусловно, все это серьезные наблюдения, однако, абсолютно субъективные – это не объективные признаки, отклонения или заболевания. Бесстрашная Кармайкл называет «биполярное расстройство» «неуловимой болезнью» с угрожающим прогнозом: «историей страха», в которой «происходят ужасные вещи». Но это все еще не болезнь.

Далее нам сообщают: «Некоторые врачи не верят в то, что биполярное расстройство встречается у детей». Однако диагноз – это не вопрос веры. Если ненормальность не обнаружена, диагнозом будет или «нет свидетельств заболевания» (NED) или «органического заболевания не найдено» (NOD).

В отсутствие медицинских отклонений от нормы, Кармайкл вводит в бой новые симптомы: «Эти дети появляются на свет с криком».

Затем, стремясь ошеломить нас эпидемиологией, Кармайкл пишет: «В США диагноз был поставлен 800 тысячам детей». «Это заболевание крайне трудно отследить». Что ж, повторение слова «заболевание» не делает его таковым.

Родителям предлагается делать выбор из «множества доступных лекарств», невзирая на то, что «до конца не ясно, как они работают». Могло ли быть иначе в отсутствие заболевания, которое требует лечения? Ни инфекции, ни опухоли, ни диабета – каждый из которых диагностируется и поддается лечению. В психиатрии, препараты меняют эмоции и поведение, повреждая нормальный мозг, вызывая его отравление, интоксикацию, отклонение от нормы – то есть, действительно болезненное состояние.

«Заболевание трудно отследить». «Неясно, как препараты работают». Все это – не медицинская наука, а «медицинский жаргон» «биологической» психиатрии, которая построена на обмане и мошенничестве и нацелена на навязывание препаратов. Если известно, что тело пациента в норме, однако его объявляют больным и "лечат", что это как не отравление? Разве это не оскорбление действием? Если пациент при этом умирает, как это называется?

Хотя ложные диагностические ярлыки сами по себе не обязательно превращают людей в пожизненных пациентов, препараты, которые вызывают химическую зависимость и заметные повреждения, такие как синдром Паркинсона и поздняя дискинезия у семилетнего ребенка, безусловно, делают именно это.

Родителям Макса сказали: (1) лечите вашего ребенка и рискните плохим исходом или (2) не лечите его и рискните еще худшим.

В любом случае это сообщение служит интересам фармацевтической индустрии, которая спонсирует все это.

Макс и его родители пришли к верованию в фикцию "биполярного расстройства" и начали играть в ней свои роли. Главные авторы-злоумышленники этой и каждой другой фиктивной болезни в психиатрии - комитет по разработке DSM Американской психиатрической ассоциации, а также "исследователи" из Национального института психического здоровья (NIMH).

Для матери Макса:

"В этом странном диагнозе, думала она, имеется одно утешение: по крайней мере, он означает, что она не была плохой матерью".

И Максу, и его родителям уготованы каждому своя роль. Роль Макса - быть "биполярным", вечным психиатрическим пациентом. Остальное устроится само собой, а психиатрия и большая фармацевтика получат свои ежегодные миллиарды. И кто знает, может быть, наши 800 тысяч "биполярных" Максов, о наличии которых заявляет Кармайкл, превратится в будущем году в полтора-два миллиона - что, как многие полагают, уже имеет место.

Психиатры из Гарварда Джозеф Бидерман и Джэнет Возниак, как утверждается, "описали" детское биполярное расстройство в 1995 году. У меня нет сомнений в том, что они "описали" его. Но, как и в случае со всеми "химическими дисбалансами" психиатрии, они не доказали, что хотя бы один из описанных случаев был действительным заболеванием, как это имеет место в остальной медицине.

В возрасте двух с половиной лет Ребекка Рили из Халла, штат Массачусетс, получила диагнозы СДВГ и "биполярное расстройство" от детского психиатра Кайоко Кифудзи, который назначил ей клонидин, депакот и сероквель - представляющий собой мощный, сильнодействующий антипсихотик. Ни одно из этих веществ не было одобрено для применения к таким маленьким детям. Ребенок превратился в "безвольную куклу". 13 декабря 2006 года она скончалась не от "психического заболевания" поскольку такого явления не существует, а вследствие реальных, сильнодействующих ядовитых препаратов, прописанных ей.

Невероятно, но ее родители сидят в тюрьме по обвинению в убийстве дочери. Однако кто создал видимость того, что Ребекка имеет два "заболевания"? Кто убедил родителей в том, что эти заболевания имеются, и что назначенные препараты - это "лечение" от них? Многие сотни, если не тысячи детей, именно так получившие диагноз и препараты, умирают не от психических заболеваний, а от одного или нескольких препаратов, назначенных им в качестве "лечения". Между 1990 и 2000-м годами программа добровольного сбора сведений "Медуотч" при Администрации по пищевым продуктам и лекарствам (FDA) получила сообщения о 186 случаях смерти от метилфенидата (риталина) - программа, которая, по собственым заявлениям FDA, фиксирует лишь от одного до десяти процентов действительных событий. Кто в отвечает за убийство Ребекки Рили? Кто отвечает за тысячи, если не десятки тысяч смертей вследствие назначенных психиатрических "лекарств" от психиатрических "заболеваний", которые не существуют?

О конфликте интересов у ведущих специалистов по диагностике маниакально-депрессивного психоза у детей

На публикации в "Нью-Йорк Таймс" и "Индепендент" о конфликте интересов у ведущих специалистов по диагностике у детей маниакально-депрессивного психоза

Редактору:

Психиатр из Гарварда Джозеф Бидерман описал "детское биполярное расстройство". Он не открывал его. Это не расстройство/заболевание вовсе. Если не имеется макроскопического, микроскопического или химического отклонения от нормы, то болезни/расстройства не имеется. Скорее, дети, о которых заявляется, что у них имеются психиатрические расстройства, физически/с точки зрения медицины нормальны - нормальны до того момента, когда впервые в их организм попадает психиатрический препарат. Заявление о том, что психиатрия суть медицина, а психиатрические расстройства суть заболевания - краеугольный камень назначения диагнозов и раздачи препаратов в психиатрии. Американская психиатрическая ассоциация заявляет следующее (введение, с. xxi, DSM-IV, 1994): “Хотя эта работа озаглавлена "Руководство по диагностике и статистике психических расстройств", термин "психическое расстройство", к сожалению, предполагает различие между "психическими" расстройствами и "телесными" расстройствами, что представляет собой редукционистский пережиток дуализма между телом и разумом. Неоспоримая научная литература доказывает, что имеется много "телесного" в "психических" расстройствах и много "психического" в "телесных" расстройствах". До сих пор, однако, они нигде не предоставили ни единой ссылки, показывающей, что хотя бы одна психиатрическая категория была определена в качестве заболевания в результате обнаруженного "телесного" отклонения.

Fred A. Baughman, Jr., MD

ВЫЗВАННЫЕ РИТАЛИНОМ ПРОЯВЛЕНИЯ НАСИЛИЯ И БЕССОННИЦА У ПЯТИЛЕТНЕГО ПАЦИЕНТА : РИТАЛИНОВАЯ ЭНЦЕФАЛОПАТИЯ, НО НЕ СДВГ

Фред Боман, врач-невролог. © 6/22/98


“Энцефало” - относится к мозгу, “патия” - заболевание или ненормальность.

Мать из Колумбии, штат Миссури, оказалась в кабинете врача и получила очередное предупреждение о необходимости вновь посадить своего пятилетнего сына–дошкольника на риталин. Снова на риталин, невзирая на то, что во время приема этого лекарства он спал по четыре часа, потерял вес от 36 до 29 фунтов, угрожал совершить самоубийство, ударил отца по затылку и сказал родителям, что будь у него ружье, он убил бы их (родителей).

Одновременно со всем этим, учитель, который сперва диагностировал СДВГ, начиная с того дня, как ребенок начал принимать риталин, посылал этой семье записки со смайликами, и записки с скорбными рожицами, начиная с того дня, как он перестал принимать его. Растроенная отказом от предложенного ею диагноза и лечения, школа теперь угрожает направить малыша – у которого еще не исчезли проявления приема риталина – в “спецкласс”. Или, а также на тот случай, если поведение малыша не изменится, они предложили, чтобы семья оформила опекунство и поместила малыша в психиатрическую больницу.

Одновременно, в Сан-Франциско меня попросил о помощи адвокат разведенной матери двоих детей, мальчиков шести и 12 лет, в том чтобы оградить их от назначения риталина, на чем настаивает отец детей, врач по образованию. Что ж, чей это недостаток внимания? Отца – который развелся с ними и сейчас женат на 29-летней женщине с четырехмесячным младенцем.
12-летний Дэвид, принимавший риталин с 92 по 97 годы, во время приема препарата становился крайне слезливым при малейшем расстройстве, был подавлен и испытывал мысли о самоубийстве. Шестилетний Дамон был на препарате нервозным и крайне порывистым. Прекратив прием препарата, и проводя большую часть времени с матерью, мальчики снова “были собой”, счастливыми и активными, исключая склонность Дэвида плакать без причин. Мать детей Мэри сообщила о том, что каждый из них не мог набрать вес, исключая летние каникулы, свободные от приема риталина, - и такое изумительное наблюдение, что каждый был неестественно тощим, с очень мягкими мускулами, - а теперь , когда прием риталина прекратили, оба мальчика стали “крепышами”. Такое наблюдение указывает на возможность того, что препарат оказывает специфическое воздействие на скелетную мускулатуру – подобное известному воздействию препарата на сердечную мышцу, миокард.
Однако теперь мать и два ее сына снова оказались в суде, и это не был сочувствующий, внимательный судья прежних времен. Это был более молодой судья, вдумчиво ориентированный на биологическую психиатрию, не желающий ставить под сомнение точку зрения детского психиатра, который готов посадить на препараты кого угодно. И судья этого не сделал. Если не риталин, тогда декседрин – чистый, неразбавленный амфетамин, постановил судья, тем самым исполняя без лицензии медицинское действие, - подобно тому, как это делают учителя и судьи по всей стране.
Чего они не знают – так это того, что СДВГ – иллюзия заболевания, сфабрикованная ради извлечения прибыли, мошенничество. Единственное заболевание, которое здесь присутствует – которую отражает поддающаяся обнаружению врачебными средствами физико-химическая ненормальность – это риталиновая энцефалопатия. Именно она, а не СДВГ – с ежегодным назначением риталина в 11,4 миллионах рецептов – самое распространенное заболевание детства в США. Риталин может быть обнаружен с помощью анализов в каждой ткани тела и в каждом уголке мозга, превращая риталиновую энцефалопатию в настоящее заболевание. СДВГ, для которого таких анализов или химических отклонений не существует, заболеванием не является.
Каждый психиатрический препарат вызывает мозговую дисфункцию, изменение в нормальной работе головного мозга – то есть, энцефалопатию. Мы можем точно и корректно говорить о риталиновой энцефалопатии, золофтной энцефалопатии или галоперидоловой энцефалопатии, не опасаясь вызвать научные разногласия.

На статью в "Нью-Йорк Таймс" от 19 февраля 2008 года

Re: "Reports of Gunman’s Use of Antidepressant Renew Debate Over Side Effects" (Сообщения об использовании убийцей антидепрессантов возобновили дискуссию о побочных эффектах)

Benedict Carey, New York Times, 19/02/08

Автор – Фред. А. Боман-младший,

детский невролог

В статье о Стивене Казмерчаке, открывшем огонь в Университете Северного Иллинойса, опубликованной в New York Times 2/19/08, Бенедикт Кэри замечает: «…Врачи говорят, что практически невозможно определить, что служит причиной вспышек ярости: реакция на препараты, или болезнь, от которой эти препараты лечат». Девушка Казмерчака утверждает, что он принимал «Прозак», чтобы бороться с беспокойством и компульсивным поведением. Психиатрия (а также психология) и фармацевтическая промышленность хотят, чтобы беспокойство, депрессия, эйфорическая импульсивность, плохое поведение, проблемы с математикой, чтением, письмом и т.д. были представлены в качестве отклонений, заболеваний, расстройств и синдромов мозга, чтобы можно было предоставить препараты в качестве «лекарств» и «способов лечения». Но при всём этом, во всей психиатрии нет такого явления, как видимое физическое отклонение или болезнь.

Заболевания мозга, такие как рассеянный склероз, БАС [боковой амиотрофический склероз] – болезнь Лу Герига, – инсульты, менингиты и им подобные находятся в сфере действия моей специальности – неврологии. Это было недвусмысленно определено в 1948 году, когда нейропсихиатрия распалась на две новые самостоятельные специальности: психиатрию и неврологию. Это означает, что препараты – экзогенные химикаты, которые неизменно прописывают психиатры (и вообще все врачи, работающие в сфере психического здоровья), – являются ядами и токсинами, и это первое и единственное поддающееся исследованию отклонение (болезнь) у пациентов. Но в наше время пациентам неизменно лгут (говорят с целью получения информированного согласия) что у них есть болезнь/расстройство/химический дисбаланс. Это позволяет добиваться согласия. Психиатрическо-фармацевтический картель не озабочен тем, является ли это согласие настоящим, информированным, действительным или нет. Можно не сомневаться, что если бы не было лжи о «химическом дисбалансе», то отравление психиатрическими препаратами, принявшее размах эпидемии, составляло бы лишь малую часть от того, что мы имеем сейчас.

В 1970 году на слушаниях в Конгрессе о лечении школьников препаратами – том самом, на котором гиперактивность была впервые названа болезнью мозга, – доктор Джон Гриффис, доцент психиатрии медицинского факультета Университета Вандербильта, сказал: «Я хотел бы отметить, что любое лекарство, каким бы безвредным оно ни было, является в некоторой степени токсичным. Следовательно, лекарство – это разновидность яда, и его ядовитые качества и терапевтическая ценность должны быть тщательно взвешены». Но фактически, риски и польза от психиатрических препаратов никогда не были честно, по-научному взвешены, так как психиатрический диагноз (при полном отсутствии «химического дисбаланса» или заболевания) всегда выставляется как нечто, где всегда желательно, даже требуется «лечение» «химическими стабилизаторами» – таблетками. Задумайтесь на минуту о десятках тысяч детей, которые по решению суда принимают психиатрические препараты вследствие таких диагнозов, как СДВГ, расстройство поведения и вызывающее оппозиционное расстройство. Если же они не будут принимать эти лекарства, то их родителей безо всякого суда объявят «пренебрегающими здоровьем детей» и будут угрожать им лишением опеки над детьми – их детьми. Их детьми, чьей эмоциональной жизнью им больше не позволено направлять. Вот к чему мы пришли в США!

Так же, как и в случае в Университете Северного Иллинойса, практически все, устроившие стрельбу в колледжах, начальных и высших школах, были пациентами психиатров, страдающими психиатрическими «болезнями» (психиатрическими, а не реальными), и принимали психиатрические препараты (самые настоящие экзогенные химические соединения, настоящие яды, изменяющие мозг и тело, вызывающие настоящие болезни). И не слишком важно, присутствуют ли эти яды в их организмах до сих пор. Все психиатрические препараты повреждают прежде нормальные мозг и тело. Вот как они изменяют субъективные симптомы, от которых они «лечат». Даже если прекратить их принимать, эти препараты уже повредили и тем самым изменили прежде нормального человека.

Эрик Харрис, один из двух «стрелков в Колумбайн», принимал «Золофт» – препарат, подобный «Прозаку». Не существует такого явления, как «химический дисбаланс», о котором говорится в рекламе «Золофта». Не существует и балансировки «химического дисбаланса», о которой также говорится в рекламе «Золофта». И, тем не менее, АППЛ (FDA), являющаяся такой же частью фармацевтической промышленности, как и психиатрия, позволяет им лгать и далее. Харриса отказались принять в вооружённые силы. Они знали что-то, чего не узнала общественность.

Те, кто занимается здравоохранением в Швеции, теперь обязаны сообщать обо всех самоубийствах, совершённых на протяжении четырёх недель после последнего визита к врачу. В 2006 году сообщалось о 367 таких самоубийствах. Более 80 процентов человек, покончивших с собой, «лечились» психиатрическими препаратами. Более половины из них принимали антидепрессанты, в основном подобные «Прозаку», селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС). Более шестидесяти человек принимали нейролептики. Эта информация была скрыта чиновниками от психиатрии в Шведской Национальной комиссии по здоровью и соцобеспечению. Разве это не разбивает вдребезги миф о том, что антидепрессанты и нейролептики предотвращают самоубийства? Более того, эти препараты (СИОЗС и нейролептики) дают в США детям, в том числе и тем, кто едва начинает ходить, и психиатрическо-фармацевтические монополии упорно продвигают их во всём мире. Подумайте об этом: более 80 процентов людей, совершивших самоубийства, принимали психиатрические препараты.

Возможно, определённое количество людей, покончивших с собой, страдали от вызванной препаратами акатизии – синдрома, характеризующегося крайним внутренним беспокойством, желанием "выпрыгнуть из кожи", совершенно невыносимого состояния. К нему приводят психиатрические препараты, а не «болезнь, от которой человек лечится» – в психиатрии не существует реальных болезней, по крайней мере до того, как человек начинает «лечиться» ядами – и это его единственная болезнь.

В декабре 1994 года профессор Дэвид Хили взял интервью у Джонатана Коула, директора центра психофармакологических исследований Национального института психиатрии.

Хили спросил: «Что вы можете сказать о группе пациентов, которым может стать хуже от «Прозака»?»

Коул ответил: «Да. Я один из авторов документа, касающегося самоубийств. Да, я видел небольшое количество людей, которые явно стали более беспокойными и у которых появились странные мысли и склонность к самоубийству. Тони Ротшильд… обнаружил трёх людей, принимающих флюоксетин, которые спрыгнули откуда-то, но не разбились, и после этого согласились принимать его снова. Он воссоздал с флюоксетином («Прозаком») проявление того же самого чувства безнадёжности.

Коул продолжал: «Одна пациентка… ужасно страдала от постоянных мыслей о самоубийстве… Я сказал ей принять «Ативан» и пойти спать, что она и сделала, и за 36 часов это состояние ушло. В итоге она сказала: «Боже мой, я находилась в депрессии 21 год и долго думала о самоубийстве, но это просто нелепо. Лилли (производитель «Прозака») не верит в это… Кроме того, позвонили 1-2 процента людей, принимающих флюоксетин… и сказали, что у них появились мысли о самоубийстве, которых раньше не было, и ещё 1-2 процента позвонили и сказали, что у них появились сумасшедшие идеи, которых раньше не было».

Сейчас в США мы настолько верим лжи психофармацевцических монополий о «химическом дисбалансе» и «химических стабилизаторах», что 20 процентов школьников принимают один психиатрический препарат или более; то же самое происходит с 60-70 процентами приютских детей (т.е. тех, которые не могут себя защитить) и примерно с тем же количеством людей, находящихся в тюрьмах для несовершеннолетних или для взрослых. И в то же самое время организованная психиатрия просит нас поверить, будто половина жителей США когда-нибудь будет страдать от «серьёзного психического расстройства»/«химического дисбаланса» (см. «Are we all going mad, or are experts going crazy?» Stuart A. Kirk, Los Angeles Times, August 14, 2005) и что, конечно, нам будет нужен один «химический стабилизатор» или даже большее количество препаратов.